Подполковник в отставке, ветеран боевых действий Федор Аниканов когда-то был простым деревенским парнем, не мечтавшим, что станет военным. Но именно в этом по-настоящему мужском деле он нашел призвание и не жалеет о сделанном выборе, несмотря на тяжелые воспоминания, оставленные гражданской войной в Таджикистане и боевыми действиями на афганской границе.
Федор Аниканов сегодня
Начало пути
Родился Федор Михайлович 1 ноября 1946 года в курском селе Старые Савины. Отучившись на строителя в ремесленном училище, был направлен от военкомата в автошколу, где за пять месяцев получил специальности водителя и монтера связи. С водительским удостоверением юношу взяли работать на автобазу. Не бросая занятия в вечерней школе, он затем перешел на завод Химволокно. Его будущая супруга, Зинаида Николаевна, была там секретарем комсомольской организации крутильного цеха, пускала первую нить капрона, а он в цехе связи как монтер участвовал в телефонизации поселка и корпусов предприятия.
Полученный опыт пригодился, когда курянина в 1966 году призвали в ряды Советской Армии. Определили в телефонно-телеграфный взвод радиотехнического полка в Вологде, доверив коммутатор и аккумуляторный цех. Служба показалась интересной. Однажды во время учений танк передавил телефонный кабель командного центра. Аниканов не только быстро вычислил, на каком именно участке это произошло, но, вооружившись паяльной лампой и припоем, в одиночку наладил все до темноты. На следующее же утро командир полка вручил ему отпускной билет.
В течение трех с лишним лет срочной службы Федор Аниканов возглавлял комсомольскую ячейку в роте, стал кандидатом в члены КПСС. Командование рекомендовало его во Владимирское военное училище. После свадьбы лейтенант отправился служить в Среднеазиатский пограничный округ, на Памир в Таджикистан, за несколько тысяч километров от дома.
Суровый край советской земли
Застава находилась на границе с Китаем рядом с кишлаком Кара-Куль. Там же - одноименное озеро с горько-соленой водой, лед в котором полностью никогда не таял. Температура, опускаясь зимой до минус 30, в самое жаркое августовское время редко превышала 12 градусов тепла, а ночью понижалась до пяти. Вдобавок на высоте почти 4000 метров над уровнем моря остро ощущалась нехватка кислорода. Здесь не было насекомых, не росли деревья и даже растения. Тем более, бедная земля не позволяла жителям выращивать что-то самим.
- Моя жена преподавала в каракульской школе, вела уроки русского языка и литературы, - вспоминает Аниканов. – Ученики просто не верили ей, что морковь растет в земле. Они нигде этого не видели, все было привозное. К тому же в кишлаке отсутствовали телевидение, радио. Даже освещение шло от дизельных генераторов и включалось по часам - с шести до десяти вечера, а так использовалось только для боевой работы.
Единственное занятие местного населения – скотоводство, в особенности выращивание ценной породы каракулевых овец. С наступлением тепла практически все взрослое население уходило за сто километров в горы на пастбища. Возвращались только в октябре.
Еще одна особенность быта памирцев в том, что, не имея дров, свои жилища они отапливали высушенным навозом – кизяками. Реже использовался кустарник саксаул, который горит без дыма и обладает большей теплоотдачей, но его нужно было привозить из соседних республик, где он произрастает. Для обогрева казармы и офицерских щитовых домиков завозился уголь. Когда Аникановы обзавелись первенцем, печка у них топилась круглосуточно. Отмечает Федор Михайлович и другую странность:
- Из-за пониженного атмосферного давления в Кара-Куле вода закипала уже при 78 градусах, - говорит он. - То есть она кипит, но остается недостаточно горячей, чтобы, к примеру, сварилось мясо. Его можно было приготовить только в кипящем масле. В горной местности на готовку еды вообще уходит гораздо больше времени, чем в обычных условиях.
А когда приходило время ехать в отпуск, до Оша, ближайшего киргизского города с аэропортом, можно было добраться только по гравийному тракту попуткой или на одном из грузовиков, осуществляющих доставку на погранзаставы и посты продовольствия, запчастей и горюче-смазочных материалов.
Пост - 24 часа в сутки
На пограничной заставе, заместителем начальника которой и являлся Аниканов, размещалось до 50 военнослужащих. Они отвечали за 700-километровый участок границы с Китаем. А ведь шел 1969-й год, когда с восточным соседом произошел вооруженный конфликт на острове Даманский. Отношения с Поднебесной переживали не лучшие времена, нужно было быть готовыми к провокациям.
Федор Михайлович еще застал развалины царских сторожевых постов, где стояли казаки, видел остатки их казарм из природного кирпича - бута. В советское время часть границы на открытых участках была оборудована колючими заграждениями, малозаметными препятствиями и контрольно-следовыми полосами, представляющими собой отрезки вспаханной земли. Это средство обнаружения незаконных нарушителей границы, принятое в конце 1930-х годов, до сих пор используется на территории России и других стран СНГ.
На границе с Китаем 7 ноября 1969 года
- Но большая часть советско-китайской границы проходила тогда условно, - отмечает военный. - Эта сторона горы – наша, та уже китайская. Между ними нейтральная зона. У китайцев не было ответных пограничных застав на всех направлениях, только временные посты, которые выставлялись на 4-5 дней, чтобы наблюдать за нашей стороной из биноклей.
В 1973-м Аниканова перевели в Ошскую область Киргизии, но через год он вернулся обратно в Таджикистан, теперь на афганскую границу, где служил уже до увольнения в запас в 1998 году.
Афганская война, начавшаяся в 1979 году, продолжалась десять лет. СССР от мятежного Афганистана разделяла только река Пяндж. Высшим советским командованием было принято решение «перенести» границу на 30 километров вглубь афганской территории и создать тем самым нейтральную зону, оборудовать там временные пограничные заставы с окопами и блиндажами.
- В боевых действиях при активной поддержке вертолетов участвовали пограничные мотоманевренные и десантно-штурмовые группы, но ни одного пограничника, находившегося в зоне ответственности этих подразделений, мы не оставили, не потеряли, не было ни одного случая предательства или дезертирства, - говорит Аниканов.
«Кто-то должен охранять»
После вывода войск из Афганистана граница еще долго оставалась «горячей точкой» для советских, а позже и российских пограничников. В 1992 году в обретшем независимость Таджикистане развернулась гражданская война, подогреваемая афганской оппозицией. Боевики систематически пытались прорвать таджикистанскую границу, которую и после развала СССР продолжала охранять пограничная группа российских войск. В то время Федор Аниканов перешел в штаб, находящийся в Душанбе, однако в кабинете застать его было почти невозможно, так как он находился в многомесячных командировках на самых проблемных и опасных участках Пянджа. Настоящим шоком для него стало нападение моджахедов на 12-ю погранзаставу «Сари-гор» 13 июля 1993 года.
- В четыре утра до 250 бандитов напали на заставу, снесли строения, расстреливали раненых пограничников, - вздыхает он. - Пыльная буря, так называемый «афганец», препятствовала поддержке с воздуха. В том бою погибли 25 наших военнослужащих. Звание Героя России присвоено шестерым, в том числе четырем посмертно. Погибших доставили в морг Душанбе, и потом мы развозили цинковые гробы по всей России. Тяжело было при этом смотреть в глаза родителям…
При активном участии Аниканова на той высоте, где находилась 12-я погранзастава, был установлен обелиск. Российским пограничникам и после приходилось вступать в схватку с боевиками, но уже совместно с 201-й мотострелковой дивизией, которой в последствии присвоили статус миротворческих сил. Делалось все, чтобы предотвратить кровопролитие. Так было и в 1994 году, когда оппозиционеры со стороны Афганистана и Таджикистана с применением гранатометов окружили калаихумский погранотряд, требуя, чтобы пограничники не препятствовали им переходить границу.
- С полковником Харьковчуком на вертолете мы прилетели в этот отряд, - вспоминает Федор Михайлович. – Разведка доложила, что авторитетом у оппозиции пользуется директор местной школы. Без оружия я пошел к нему. В разговоре выяснилось, что его и мой сын одновременно учились в Красноярском высшем военном училище радиоэлектроники. Я говорил ему без протокольных условностей: «Наши же сыновья вместе учились, а мы будем с тобой друг друга убивать?» Договорились, что на следующий же день главарей бандформирований допустят в отряд для переговоров. Показали, какое у нас оружие и сколько боеприпасов, чтобы те оценили возможное число жертв с обеих сторон в случае боестолкновения, которое неминуемо затронуло бы и мирных жителей соседнего кишлака. У нас были установки «Град», минометный расчет. Против такой техники боевикам нечего было противопоставить. Заключили договор, что они не будут пытаться нарушать границу. Хотя переговоры не всегда достигали цели.
В какие-то моменты Федор Михайлович осекался и замолкал. Ему уже 73, все позади - и хорошее, и плохое. Но есть воспоминания, которые тяжело даются даже людям с крепким характером. Поэтому в конце нашей беседы я спросил, не жалел ли он когда-нибудь о том, что связал жизнь с пограничными войсками. Эта служба на порой малообжитых и диких окраинах Родины не лишена некой аскетической романтики, но ведь он не понаслышке теперь знает и о войне, страшной в любом ее воплощении. И все же…
- Пахарь должен пахать землю, строитель – строить, - после небольшой паузы ответил он. - Но кто-то должен беречь и охранять границу.
Жители Хорога встречают эстафету пограничников (1995 год)
