Новое место, в котором мне, согласно контракту, предстояло отработать девять недель, поначалу большого впечатления не произвело. При первом знакомстве лагерь, находящийся в лесу, показался небольшим и скучным. Позже я удивился этому первому впечатлению, потому что дорога из одного конца в другой для многих была сопоставима с вечерней прогулкой. На воде небольшого озера живописно покачивались полдюжины каноэ, а по лагерю гуляли белки и лисы. Словом, все было неплохо. А для детей из больших городов, у многих из которых просто нет другой возможности оказаться наедине с природой, кроме как приехать сюда летом, это место вполне могло показаться раем.
Лагерь «Киванис» имеет международный статус благодаря своему многонациональному обслуживающему персоналу. Тем летом работать сюда приехали ребята из Австралии, Мексики, Колумбии, Новой Зеландии, Голландии, Венгрии, Украины, Белоруссии, Казахстана и России. И все же большинство были американцами и англичанами. В первый же день ко мне подошел знакомиться украинец Илья. Он приехал из приморского города Бердянска. Как и я, первый раз в США. Взаимная симпатия во время первого рукопожатия постепенно переросла в дружбу. В нашей русскоговорящей компании были еще мой напарник Арман из Казахстана и девушка Женя из Белоруссии, работавшая на кухне с Ильей. По вполне понятной причине, нас просили не увлекаться русским языком в общении. Ведь чужая речь может создать впечатление, что говорят именно о вас, да еще и не в лучших тонах. Чтобы никого нечаянно не обидеть, мы старались помнить это, но душевно поговорить иначе было невозможно. Наступали моменты, когда мы обещали друг другу, что будем использовать только английский язык, и все шло как полагается, но скоро кто-нибудь не выдерживал. Если бы солдаты так же медленно заряжали свои ружья во время боя, как мы заряжали свою речь нужными фразами и словами, останавливаясь с непривычки на подбирании английских эквивалентов, то, вероятно, битва окончилась бы не в нашу пользу. Поэтому, обессиленные, мы тянулись к «великому и могучему», ласкающему слух стройностью красочных эпитетов и ни с чем не сравнимых русских фразеологизмов. Похожую группу составляли колумбийцы и мексиканцы – любители поболтать на родном испанском языке.
Пока еще немноголюдный, лагерь делал последние приготовления к приему отдыхающих. Почти полностью были устранены последствия урагана, пронесшегося здесь за несколько дней до нашего приезда. К счастью, никто из людей тогда не пострадал. Местная пресса писала об ущербе в 65 тысяч долларов. Вызван он был преимущественно поваленными деревьями. Корни одного из них, самого большого, выкорчевать так и не удалось, поэтому пень остался служить напоминанием о недавно произошедшем событии.
Не меньшее внимание, чем внешнему виду лагеря, уделялось внутреннему его устройству. Испытанный многими годами механизм функционировал должным образом лишь благодаря слаженной работе многих людей. Каждого из них нужно было заранее «смазать» и попробовать запустить «вхолостую», чтобы избежать дальнейших сбоев. Мы проходили различные тренинги в виде лекций, дискуссий, игр. Днем в кругу пели лагерные песни. Вечером собирались небольшими группами и обсуждали события прошедшего дня – в России мы называем это «свечкой». Правда, здесь свечку в целях пожарной безопасности заменили фонариком, но смысл не изменился – так лучше понять рядом сидящего человека. Старшая вожатая по имени Чарли каждый раз придумывала новые психологические игры:
– Если бы вы были животным, то каким? А каким деревом или растением?
Когда я вкратце знакомил других с лагерными традициями своей страны, то упомянул о костре, вокруг которого собираются дети и вожатые и поют вместе песни. Впрочем, неудивительно, что дети Америки, такие же непоседливые создания, как и дети любой другой страны, любили то же самое, и скоро мы расселись вокруг разгорающегося костра. Однако есть в американских лагерях один особый обычай – жарить на костре Mashmallows, мягкую жевательную сладость, напоминающую зефир или суфле, и класть ее вместе с кусочком шоколада между двумя медовыми хлебцами. Наш повар Джеррит уже занялся приготовлением лакомства, любимого не только детьми, но и взрослыми. Тем вечером костер собрал вокруг себя достаточно взрослых людей и снова доказал, что в каждом человеке независимо от его возраста продолжает жить частичка детства. Даже директора лагеря Люк и Ребекка остались в душе такими же скаутами и пионерами, какие съезжаются в этот лагерь со всего штата Нью-Йорк. Ребекка с детства полюбила лагеря, поэтому всю жизнь потом работала с детьми. Фрэнки дал мне свою гитару и попросил спеть что-нибудь на русском языке, тогда мы с Ильей исполнили «Гардемарины, вперед!» Смысл слов пришлось объяснять позже, но песня благодаря своей энергичности всем понравилась. С ребятами мы стали вспоминать песни, которые могли исполнять вместе: Hotel California, Don’t speak, Yesterday, Let it be… Оказалось, что у меломанов разных стран вкусы схожи.