Россия… нет в ней ни повторяющихся мест, ни одинаковых судеб. Более полусотни встреченных водителей оказались едины в одном – увидев на обочине голосующего человека с походным рюкзаком, не спешили давить на газ. И еще – все ехали на Восток. Стоило преодолеть путь в пятую часть Земли, чтобы открыть свою страну в каждом из них.
Июль 2012. Палило нещадно, когда я отправился в первое в жизни путешествие на попутках. На маршрутке добрался до начала трассы Е144, ведущей на Воронеж, и выбрал позицию: обзор хороший, обочина широкая, местность ровная. Как там жест автостопщика… Большой палец вверх, салага. И смотреть водителю в глаза. Жду. Первая удача принимает облик старенького «Жигуленка». Километров через 60 мы с агрономом Сергеем Васильевичем уже друзья. Он приглашает осенью за грибами, трясет мне руку. Снова становлюсь навстречу потоку автомобилей. Понятно теперь, как это работает.
Спустя день уже в Тамбове, в гостях у сослуживца Андрея. Вообще-то он Андраник, армянин, но все почему-то звали его Андреем. Бывало, стоит рота грустная в строю перед столовой, а он, чтобы поднять настроение, анекдотами сыплет. Когда по ТНТ показали запись с его участием в «Камеди Батл» – пошла за солдатом слава комедианта по всей бригаде. А вообще историк, интеллигент. В Курск теперь приезжает играть в КВН.
Где-то на промышленной окраине Пензы
Веселого говоруна Олега на новеньком белом «МАЗе» воротило от любой официальности. Поэтому он по-свойски представился Олешей, позволив расслабиться на всю дорогу (а проехали верст триста): говорили о полнейших пустяках, смеялись над пошловатыми песнями «Красной плесени» из магнитофона и шутками про дорожных проституток.
Простились недалеко от Пензы, где, по словам Олеши, когда-то стоял указатель на пляж. Ночью искать его – дело пустое, я забрался глубже в дебри между гаражами и железной дорогой, кое-как раскинул палатку и забылся до утра. На рассвете разжег костер, сварганив простенький завтрак. Уже собрался двигать дальше, когда на пригорке возник парень и как-то неласково спросил: «Ты что тут делаешь?»
Территория была явно ничейная, странно казалось встретить в непроходимых зарослях кого-то еще. Мысленно оценивая силы противника, как можно более невозмутимо объяснил, что ничего криминального не делаю, еду в гости к армейским товарищам.
– А почему автостопом?
– Так иначе не получилось бы. Дорого.
Неожиданно парень протянул руку:
– Гриша.
Оказалось, что здесь у молодого плантатора было несколько грядок конопли. Он посетовал, как тяжко живется: легально выращивать «дурь» нельзя, а на бесхозных территориях контролировать трудно, да и подворовывают. В чем он, собственно, меня и заподозрил поначалу. Теперь дружелюбно предложил покурить. Я вежливо отказался...
Серафим, баба Валя и подземные мученики
Багряная в лучах заходящего солнца Мордовия утонула в зеркале заднего вида, и «Калина» саратовского мебельщика Дениса взяла курс на север. Вроде бы не по моему маршруту, но тем лучше. Заинтересовал рассказ водителя о святых местах Нижегородской области, а именно Дивеево, где хранятся мощи Серафима Саровского. Ночь в палатке среди березок с видом на сельскую церквушку весьма располагала к паломничеству.
Через Саров дорога закрыта, пришлось давать крюк в 100 км. За рулем иномарки Сергей Иванович, отец одного московского авиаконструктора. Сам работает в «Газпроме». Прошу остановить, когда мелькнула табличка «Подземный музей». Вглубь села километра три пришлось ковылять на своих двоих. И - разочарование! Посетить местный мини-зоопарк «Затерянный мир» – пожалуйста. Смотрите на двух страусов, осликов и коз. В музей же, обустроенный на глубине 70 метров в действующей шахте, вход только по предварительным заявкам. А сейчас, мол, будет группа – почетные гости директора – с ними нельзя. И все-таки я с ними прошел. Получил каску, шахтерскую тужурку, фонарь и спустился под землю, сторонясь бегущих вагонеток.
В шахте находилась шунгитовая комната и жутковатая для такой глубины экспозиция, начинающаяся словами «Смотри в глаза тому, чего боишься, не реализуй свой кошмар». На мое счастье рядом были священнослужители, приехавшие из Нижнего Новгорода на фестиваль православной песни. «Река ужасов» – подтопленная пещера с дантовскими кругами ада, где чудища мучают восковых грешников. Батюшка отнесся к геенне огненной без всякого страха: «Сфотографирую, покажу в храме. Чтобы усерднее вымаливали прощение за грехи!»
Христианский микроавтобус довез до самого Арзамаса – города со старинными церквами и узкими улочками, которые все до единой вьются наверх к Соборной площади – по ним пыхтят ретро-автобусы. Заметив голосующего на дороге, одна из монахинь, совершавших вечерний обнос иконы вокруг скита, подошла и пригласила отужинать в трапезную. Сказал, спешу дотемна. Тогда женщина посоветовала точку, с которой подбирают быстрее. И правда, через пять минут остановилась «восьмерка» – программист Максим ехал навестить родителей.
В Дивеево полно верующих, оттого и атмосфера светлая. Все помогают, подсказывают дорогу. Две Татьяны и Галина не успокоились, пока не привели меня в палаточный городок, зарегистрировали как паломника и вручили одеяло. В лагере был и душ, и кипяток, даже бесплатные обеды.
27-летний водитель KIA Дима добросил почти до самого Нижнего Новгорода. На случай посещения его родного Сарова оставил домашний адрес и даже показал пропуск для въезда в секретный город ядерщиков, огороженный колючей проволокой. А вдруг я иностранный шпион?
Уже выбирал в поле место для палатки, когда на горизонте возникла церковь. После Дивеево навеяло – пошел просить ночлег. Ворота закрыты, но в боковом ограждении имелась брешь. На стандартный вопрос: «Есть кто?» промяукал только белый котенок. Прибежали еще две собаки и кошка. В такой компании и уснули.
Утром котенок нехотя вылез из спальника. Не захватить ли его с собой по примеру писателя Стейнбека, делившего приключения с пуделем? Получился бы занятный рассказ «Путешествие с Барсиком в поисках России»… От этой мысли отвлекла баба Валя, пришедшая узнать, не нужно ли чего. Добрая старушка пыталась сунуть 50 рублей. Пришлось объяснять: автостоп – не от безысходности. К счастью для кота, он успел улизнуть.
Такая дружба народов
В метрополитене Нижнего Новгорода геральдический олень с карты намекнул, что мы на родине «Волг», «Чаек» и «Побед». Спрашиваю: где же сам завод? А вот на «Автозаводской» и выйдешь, ответили хором. «ГАЗ» растянулся на несколько кварталов, в одном из них обнаружился большой автомобильный музей. Но местные из всех достопримечательностей почему-то вспомнили лишь Нижегородский кремль. Не спорю, тоже хорош. С его стен видно слияние двух рек – Оки и Волги.
Есть категория водителей, подсаживаясь к которым невольно думаешь «ну и дурак я». Для таких лучше припасти какую-нибудь отговорку не ехать. Молчаливый мужчина за все время не сказал и двух слов, гнал аккуратно, но дюже резко, подозрительный тип. Сидящий рядом пассажир вышел раньше. Водителю он заплатил. На таксистов везло. Может, такому лучше и дать полтинник от греха…
Решил не платить – не из жадности, иначе автостоп халтурный получится. Мысленно пару раз испытал на здоровяке прием самозащиты, но когда он остановился на повороте, протянул руку и даже сделал попытку улыбнуться, мне пришлось укорить себя. Квазимодо оказался добряк.
Остаток пути до Чебоксар пролетел на ржавой «семерке» с двумя жизнерадостными узбеками. Молодой водитель Алишер поделился забавной историей из своей армейской службы в Узбекистане: солдаты продавали в соседнюю Киргизию патроны от автомата Калашникова, предварительно сварив их – порох отсыревал. И с виду нормальные боеприпасы приходили в негодность...
Меж тем узбеки вбили в навигатор адрес моего приятеля и, хотя направлялись совсем в другой город, завернули в Шупашкар – это уже по-туземному. Чуваш Саша и в армии не сильно унывал, а на гражданке вовсе расцвел. Машет рукой с балкона, сияя белозубой улыбкой – недаром на стоматолога учится. Оставил на несколько дней работу, подготовил культурную программу. Первым делом посетили Музей Чапаева и домик, в котором родился герой Гражданской войны – знакомый профессор истории просил собрать сведения о курянах, воевавших в Чапаевской дивизии. Покончив с «партийным» заданием, пошли в Музей пива – отведали чувашского... кваса и апогей местной кухни – суп Кагай-шюрби из потрохов.
Через пару дней в Казани к нам присоединится еще один представитель 200-й бригады Заполярья, где мы служили, – мурманчанин Коля. А как удивился бывший командир, услышав в телефонной трубке сразу нас троих, живущих в тысячах километров друг от друга.
Казань готовилась к Универсиаде-2013: суетились строители, вели обратный отсчет часы на улице Баумана, автобусы говорили помимо русского и татарского языков еще и на английском. Здесь а-ля советские красные автоматы с газировкой, юный Ульянов-Ленин рядом с университетом, откуда будущего вождя вытурили, белокаменный Кремль, построенная к тысячелетию города мечеть «Кул-Шариф». И река Волга, на пляже которой меня хватил-таки солнечный удар, на полтора дня превратив в растение.
На Урал
Лысый татарин будто прилетел на своем «Шевроле» с другой планеты: вроде говорит на русском, но ничего не понять. Хотел узнать хотя бы, как его зовут, после первой неудачной попытки переспросил. Та же история. Оставалось кивать да улыбаться. «Инопланетянин» что-то упорно хотел сказать, достал атлас: «Нэ та до-ро-ха».
У разъезда остановился грузовик с большущим прицепом. Радостно подбегаю. А он, оказывается, поломался. Другой «КамАЗ» под Воронежем тоже был «старичок», но все же довез и асфальт дорожникам, и меня на лишних 40 километров. «Может, помочь?» – спрашиваю шофера. «Нет, – говорит. – Но если не уедешь, садись». Я поголосовал немного для вида, а когда водитель дал знак залезать в кабину, с радостью подчинился.
Владимирец Сергей ехал из Коврова в Уфу, со мной больше трех сотен. Перед Набережными Челнами, родиной «КамАЗов», он кивнул на полигон, где испытывают машины для гонок «Париж – Дакар». Потом угостил меня купленными в придорожной забегаловке татарскими пирожками, а я поделился своей толстовкой, когда новый знакомый начал подмерзать. В роднике набирали воды. К вопросу доверия малознакомых людей – пока ходил к источнику, мой рюкзак запросто мог уехать без меня. Но еще знаменитый педагог Макаренко ввел термин «кредит доверия». Сколько раз случалось за дорогу, что, уйдя заправить бензин или купить сигарет, водители оставляли в замке ключи зажигания.
На выезде из Уфы встретил двух автостопщиков из Новгорода – Семен и Яша тоже держали путь на Байкал. Долго не могли уехать. Пару раз мне тоже случилось ждать по целому часу, но в основном поймать попутку стало делом 10–15 минут. Чтобы не отбивать у собратьев клиентуру, я прошел далеко вперед, а все равно уехал первым – одиночку брали охотнее.
Из-за горизонта поднялись Уральские горы. Издалека казалось, что пересечение этой естественной границы между Европой и Азией не займет много времени, но первое впечатление оказалось обманчиво. У заброшенного поста ГАИ стояла в предвкушении тяжелого перевала фура. Выпив по чашке чая с 29-летнем дальнобойщиком Динаром, мы-таки перемахнули Урал. На деле это 200 км крутых спусков и подъемов, на которые ушла целая ночь. Как здесь ездят зимой – уму непостижимо.
Таксист-афганец
Стопить по темноте не советуют, хотя шансы на успех увеличиваются. Многие берут попутчиков, чтобы не уснуть. Водитель остановившейся белой «Волги» с длинными седыми волосами – то ли хиппи, то ли бывший автостопщик – оказался таксистом. На всякий случай я предупредил: «Без денег».
– Ну, тогда будешь песни петь! – пошутил Юра. – Или что-нибудь расскажешь.
Но всю дорогу до Тюмени рассказывал он. Про то, как воевал в Афганистане и стал калекой, а после обрел семейное счастье. Юрий произвел впечатление человека, который уже ничего не боится. Но тогда в 1985-м, видя рядом смерть товарищей, ему было очень страшно. Бывший биатлонист стал одним из лучших снайперов в спецподразделении ВДВ. Чем больше зарубок-жизней появлялось на прикладе его винтовки, тем дороже оценивалась голова сибиряка, дойдя до 20 тысяч долларов США. Он никого не брал в плен, зная, как бесчеловечно расправлялись с его друзьями. Вспоминал, как на бахче нашли двух убитых и изувеченных сослуживцев с засунутыми во рты арбузными корками, как удар «Града» вместе с душманами похоронил под камнями невинных женщин и стариков. Рассказывая про свой выстрел в наемника-негра, первого темнокожего, которого он видел в своей жизни и каждая черта лица которого осталась в памяти навсегда, мужчина заплакал. Остановил машину, достал из бардачка пачку сигарет, не тронутую уже много месяцев. Закурил.
Год за годом его мучают одни и те же кошмары и, чтобы внезапными вскриками не пугать жену и детей, по ночам он таксует, а спать ложится, когда все разойдутся по делам. Его ранило перед самым дембелем. Пуля прошла через бронежилет, два подсумка и вылетела насквозь. Юрия спас чеченец Али, протащив на себе три километра. Правое легкое удалили. Пережив кому, 21-летний парень вернулся из Афгана инвалидом, уверенный, что никому не нужен. Но однажды в парке к нему на скамейку подсела красивая девушка, заговорила первая. Стала водить его в кино. Спустя два года они поженились. У них четверо детей, старшего из которых назвали Алексеем в честь погибшего на войне друга.
Юрий напоил меня чаем из термоса и напоследок отрезал большущий ломоть сала. Добрый самаритянин. Герой.
Дорожное братство
Новый «юлдаш», друг по-чувашски, подобрал перед Омском. Чебоксарец Валера гнал фуру с холодильным оборудованием до самого Красноярска с заездом в Абакан, так что за несколько дней мы намотали больше 2000 км. Жить в грузовике можно вполне сносно: спальных мест в кабине два, на газовой плитке вскипятишь чайник, еду приготовишь, хочешь – даже фильмы смотри по плееру. В быту у тех, кто ездит в дальние рейсы, свои тонкости. На ночь, если не было стоянки, кооперировались с другими грузовиками у заправок. С нами стоял «американец», отличившийся по части охраны - клыкастого питбуля с собой возит. Дальнобойщик – не самая безопасная профессия, хотя, рассказывают, есть в России среди них пять-шесть водителей-женщин, но мне не попались.
Валера – чистокровный чуваш, если переходил на родной язык, становился не лучше того татарина-инопланетянина. Иногда включали радио, но оно обычно не ловило. Если не считать 15-й волны – это радиоэфир всех дальнобойщиков. К примеру, едем, а сзади торопится другой большегруз. По рации передает:
– Братишка, обгоняю.
– Давай.
– Спасибо, удачной дороги!
– И тебе!
Просят о помощи во время поломки, маршрут друг у друга уточняют, предупреждают о гаишниках, просто болтают от скуки. На этот же канал с наступлением темноты выходят наиболее продвинутые «ночные бабочки». Одна по-старинке подошла, не поймешь, чего хотела. Отвезите меня. Куда? Куда-нибудь, говорит. В общем, целое братство на дороге.
Чем глубже в Сибирь, тем реже населенные пункты. Если о дорогах Центральной России дальнобои еще могли сказать что-то лестное, то разбор трассы «Байкал» обычно оканчивался глубоким вздохом. Не то что асфальт или хотя бы бетонные плиты, как под Новосибирском, даже гравий не везде насыпан. Одна из основных магистралей страны, дорога федерального значения, мерзавка, местами хуже последней деревенской просеки.
Березки сменялись соснами, затем наоборот. В Кемерово на холме засветился знак «Кузбасс», наподобие голливудского. Здешняя природа если чем и удивит, то своей неповторимой однообразностью. А вот Красноярский край и Хакасия поспорят по красоте пейзажей с лучшими местами на планете. Во многом благодаря Саянам.
Валера стоял в Абакане целый день. Можно было смотаться на Саяно-Шушенскую ГЭС, всего каких-то 150 км. До Саяногорска добросил полицейский прапорщик Костя, оттуда еще на двух машинах довезли к самой плотине. О катастрофе трехлетней давности здесь ничего не напоминало.
Вернуться в Абакан до ночи не успел. Пришлось заночевать в Саяногорске, поставив палатку в ста метрах от многоэтажек. Все бы ничего, если бы не ливень утром, не пощадивший даже святое – спальник, даром возил целлофан с дождевиком. Вымок, как псина бездомная, а за переход дороги в неположенном месте оштрафовали как рядового гражданина.
Командор
Лет семь назад в курской филармонии гастролировал «Ленком». С тех пор рок-опера «Юнона и Авось» и положенная в ее основу история любви не отпускают меня. И вот в Красноярске на прогулке по пароходу-музею «Святитель Николай» выясняется, что на здешнем Троицком кладбище похоронен сам Резанов, реальный прототип героя спектакля. Смерть застала камергера при возвращении из кругосветного путешествия, он уже был повенчан с дочерью коменданта Сан-Франциско.
Кладбище находится по пути к часовне Параскевы Пятницы, изображенной на 10-рублевой купюре. Но найти, где именно упокоился Резанов, непросто. Спросить было не у кого, кроме как у маргинальной компании возле ворот. Вдруг у вагончика появилась рыжеволосая женщина лет 45 внешности уж больно художественной. Будто со страниц тургеневского романа: высокая и худая, в шляпке, длинном платье, потертом каштановом пиджаке и старомодных черных сапожках.
Она долго пытала, глядя поверх очков-половинок: кто я и откуда, почему интересуюсь, и чуть не объявила войну, когда назвал Резанова графом – его действительно так зовут в художественных произведениях, но на самом деле он командор! «Покажете вы мне, где могила командора, или нет?» – я собрался развернуться и уйти. Но таинственная незнакомка оттаяла и повела по загробному царству, как хозяйка.
На плите белого мрамора, затерявшегося среди столетних надгробий, действительно значилось: «Командор Н.П. Резанов». Рядом урна с землей, взятой с мест захоронения его американской возлюбленной Кончиты и законной супруги Анны – между прочим, дочери знаменитого курянина, «Русского Колумба» Григория Шелихова.
Моя провожатая оказалась директором красноярского «Некрополя» и соавтором памятника, поставленного в 2000 году. Ольга Аржаных вспоминала, что идея придать ему форму паруса и вырезать слова из песни «Я тебя никогда не увижу, я тебя никогда не забуду» пришла ей во сне. Юрист по образованию, поработав в МВД и прокуратуре, она уже 20 лет добровольно в одиночку ухаживает за исторически ценными уголками погоста, пишет книги и борется с местными властями за присвоение Троицкому кладбищу статуса мемориала. Вагончик, к которому шла Ольга Павловна, – основанный ею музей, он же жилище неофициальной смотрительницы.
Дом для всех
Трансформаторную будку на набережной Енисея «украшала» несанкционированная доска объявлений. Случайно кинул взгляд: завтра, 15 августа, приглашение на бесплатную лекцию российского путешественника Антона Кротова «Автостопом по всему миру». Ради встречи с человеком, про которого столько читал и чью философию вольных путешествий проверил на деле, отъезд отложил. Переночевав у местного собкора ИТАР-ТАСС Виктора Хребтова, я отправился по нужному адресу.
В библиотеке собралось больше сотни человек. Многие приехали на лекцию из других городов. Бородатый Кротов, одетый, как всегда, немного небрежно, в завернутых по щиколотки штанах и походных ботинках, сидел перед картой, исчерченной вдоль и поперек маршрутами путешествий. Ему 36 лет, из них большую часть ездил по миру автостопом. Первой о нем услышала столица, когда в московской квартире бородач собирал тусовки и концерты, открытые всем желающим. В 1995-м основал Академию вольных путешествий (АВП), этакий клуб искателей приключений. О своих путешествиях Антон пишет книги и живет за счет их продажи. Удивительный персонаж, нашедший смелость отказаться от принятых в обществе порядков: бросил институт, при этом знает несколько языков, еще не создал семью, но поклонниц у него хоть отбавляй, совсем не смотрит ТВ (и всех призывает выкинуть «ящик»), зато его жизнь интереснее любой теленовеллы. Но главное – вдохновляет других. И к нему тянутся.
Последние несколько лет Антон и его друзья возят за собой по стране и миру Дом АВП – арендуют по дешевке какой-нибудь старый домишко, где случайно забредший путник вроде меня обретает пищу, ночлег и теплую компанию. В Красноярске как раз был такой дом, через два месяца готовый переехать в Китай, а потом в Мексику. Во дворе стояли палатки тех, кто не поместился внутри, но, учитывая быструю сменяемость «квартирантов» (за два месяца здесь остановилось более двухсот человек), расстелиться на полу оказалось не так уж и сложно. Постепенно приходили новые гости: бельгийка, французы, американский еврей, русские всех мастей – у каждого своя история путешествий.
Остров Ольхон
На озере Байкал есть остров, километров 70 в длину. Там живут, в основном, рыбаки, но для них ходит паром с большой земли. Об Ольхоне накануне вечером рассказала моя неожиданно появившаяся попутчица. Туда собралась Лена из Новосибирска, очередная искательница приключений в компании Кротова. Девушке все-таки опасно одной, поручился проводить ее до острова. Найти бы еще, где он…
До Иркутска домчал банановоз с 23 тоннами «привета» из Латинской Америки. После того как хозяина грузовика Женю чуть не подговорили за миллион рублей провести груз контрабандной икры, он больше тяготел к законным фруктам. На Востоке котируется тропическая экзотика и европейские овощи, а назад в центральную Россию возвращаются их китайские заменители. Однажды в пути Евгений встретил деда, который как киношный Форест Гамп четыре года ходил из одного конца страны в другой. Дальнобойщик-искуситель предложил подвезти, тот устоял.
Сознательный бурят Владик говорит, что раньше видел ребят с рюкзаками на трассе, но никогда не останавливался. Дай, думаю, сейчас попробую! Вот и славно, молодец. Побольше бы таких. Да еще притормозил у шаманских столбов показать, как правильно задобрить дорожного бога – в виде подношений принимаются монеты, сигареты и водка. Другие боги, наверное, сгорают от зависти.
Теперь дорога пустовала. Все сознательные и несознательные водители с наступлением сумерек вымерли, как динозавры. Спасение пришло в виде белого пятна, которое при приближении оказалось микроавтобусом «Пежо». Юра ехал вызволять с острова московских паломников, которых зачем-то занесло на Ольхон. Предыдущего водителя он назвал язычником и, дабы излечить нас от шаманизма, поставил в проигрыватель диск с житием Игнатия Брянчанина. То была настоящая «битва богов». Мы успели на последний паром, отходивший в 00.05. До маленького поселка Хужир было километров сорок, французское авто осилило их, хоть и с трудом. Для бездорожья Ольхон выбирает российскую марку «УАЗ».
Проснулся я от крика чаек. В полусотне метров Байкал во всей красе. Побежал купаться, а вода ледяная! Замыслил поход к северному мысу через песчаные дюны, степь и скалистые уступы, заросшие красным мхом. Столько видов цветов и растений встретится разве что в Альпах. На болотах полно брусники, поблизости растут кедры, ели, лиственницы. Освоившись на новом месте, я арендовал у местного парнишки велосипед и нашел в горах озеро Шара-Нур, желтое от водорослей. Считается оно целительным, но благовонным точно не назовешь.
...Был первый час ночи, не спалось. В этот день вернулся из рейса с другого острова. Огой совсем крошечный, всего два на три километра, но почему-то именно там стоит буддистская ступа. После небольшого шторма разволновавшийся Байкал утих, но судно продолжало покачивать. В четырехместном кубрике я один, зачитался открытками с бурятскими сказками. На корабль попал случайно. Гулял с француженкой Каролиной, приехавшей следом из красноярского Дома АВП, по кладбищу ржавых баркасов, давным-давно выброшенных на берег. Живописное место, по-своему. Кто-то окликнул.
Когда начинается судоходный период, литовец Витас на «Императоре» – механик и кок, а после того как Байкал заволакивает льдом, превращается в такого же автостопщика – всю зиму колесит по России. Предложил жить в отапливаемом кубрике. Это было своевременно, поскольку в палатке ночью можно околеть, даже напялив всю имеющуюся одежду. На корабле кроме Витаса был еще слегка помятый, но добродушный штурман и другой гость, 25-летний москвич Сергей, приехавший на попутках две недели назад. Он – оператор, с собой всюду таскает небольшую камеру, снимает сюжет про дальнобойщиков и всех, кого встречает, а здесь помогает коку. Но чаще еду готовит сам Витас. Особенно удается ему омуль.
И снова дорога. Через час появляется машина. За рулем иркутский детектив Роман, готовый посвятить в свои новые расследования. По заказу Первого канала он нашел мать удочеренной 20 лет назад американцами Джессики Лонг, известной параолимпийской чемпионки. Последним водителем моего автостопа был маркетолог Игорь из Ангарска, знаток китайской грамоты, полгода проживший в Поднебесной. Привез в Иркутск к самому вокзалу.
Поезд «Благовещенск – Москва» вез меня обратно на запад. За стуком колес в нарождающемся дне оставались не покоренные пока Камчатка, Сахалин... Да мало ли еще! А ведь и там найдутся свои бабы Вали, Юрии, Валеры. Рас-се-я!
